Интервью с бойцом ЧВК Вагнер Каспер-3

«Из дома начал бить пулемёт по ребятам». Интервью с бойцом ЧВК Вагнер «Каспер». Часть 5

Командир дал команду открыть огонь. Начали стрелять, я отстрелял рожок, кричу «Пустой!». Начинаю вставлять новый, вставил и у меня идёт щелчок и всё. Я передёргиваю затвор, вылетает патрон, снова нажимаю на крючок, опять щелчок….

Автор: Был ли у тебя страх на этих боевых выходах?

Каспер: Честно говоря, это вопрос из вопросов. Меня когда спрашивают, я отвечал так, что всё зависит от твоего настроя. Настроя на конкретное действие, настроя, зачем ты пошел на эту войну. Я уже говорил, что, в принципе, я был готов к смерти. Это не значит, что я её ждал. Я не хочу, конечно, умирать, вообще никак. Я очень люблю свою жизнь. Я знал, что моя жизнь прожита не зря.

А на этих выходах единственный страх, который у меня был – я боялся накосячить. Потому, что я прекрасно понимал, что я не опытный боец. Причем с не очень качественным зрением, я там ходил в очках. И поэтому моя ошибка могла привести к гибели других ребят. Вот этого я никак допустить не мог. Поэтому, может быть, я был чересчур дёрганный, озирался, смотрел вверх, вниз по сторонам, чтобы не зацепить растяжку, не упустить врага, там еще что-то.

Вот реально, ты боишься ошибиться, вот это, да, это было. А страха смерти? Ну, у меня просто, скажем так, был такой момент, я работал на Сахалине, запускал молодёжку и там в один момент, ребята играли на льду и парню одному стало плохо. Пока вызвали скорую, откачивали… Вот этот вкус рвоты у тебя на губах, на зубах, вот этот вот вкус смерти… Ну…, я периодически его до сих пор чувствую. И как бы… Тот, кто это испытал, на всё уже глядит и относится к этому по другому. Парня, тогда, спасти не удалось.

Там был такой момент у нас. Точно также пошла зачистка, мы на прикрытии, рассыпались, всё. И, вдруг, из одного дома начал бить пулемёт по ребятам. Его пытались погасить, подавить из автоматов. А потом командир командует: Каспер! Давай, работай!

Что значит работать? Ты со своим граником бежишь по этому открытому склону. Ты видишь этот чертов пулемет, а он ведёт огонь. Ты бежишь по открытке. Отбегаешь метров на 50, приготавливаешь этот граник, тот строчит. Притом, я отбежал так, что я перестал видеть, откуда он стреляет.

И я с этим гранатомётом поворачиваюсь в сторону командира и такой: Командир, скажи куда стрелять?! (смеётся)

Он такой: Ты че?! Обалдел?! Граник в нашу сторону направлять! Вон, туда стреляй! И пальцем указывает.

Я: Ты чё мне пальцем показываешь?! Скажи какое здание?! Куда работать надо?!

При этом ты стоишь один и голый-голый склон. И ты один как перст. И ты думаешь только об одном – тебе надо выстрелить. Тебе надо выстрелить, ты должен попасть в этого пулемётчика. Там всё, никаких других мыслей о том, что пулемётчик сейчас, если тебя заметит, он просто чуть повернет его, и тебя пополам разрежет.

И вот я первый выстрел сделал, граната туда ушла. Он, хоп, заткнулся. Я быстрее вторую – осечка, третью-осечка, а ты всё на открытке находишься. И вот у меня только четвёртая граната туда полетела, пулемёт заткнулся. И в это время я бегом-бегом бегу к нашим, и тут пулемёт начинает работать по нам с тылу. Как по нам пошёл чесать и по рации передают, что к нам в тыл вышли Айдаровцы* (организация запрещена в РФ).

Командир дал команду полгруппе продолжить прикрытие наших, а я, командир и еще один парень – Х. , мы развернулись. Пулемёт работает по нам, но единственное, что смущало, работает как-то неточно, то очереди ниже, то перед нами. Но всё равно ощущение неприятные, тебе не спрятаться, ничего.

Ты просто лежишь на склоне, поросшем жухлой травой, а по тебе работают. И главное не видно никаких Айдаровцев* (организация запрещена в РФ), ничего.

Вдруг, командир: Парни, по-моему, работают с нашей прежней точки. И он по рации начинает связываться, выяснять, что происходит, по нам работают с нашей прежней точки, на которой мы находились. И буквально секунд через 15 пулемёт заглох. Ну, всё, мы такие поднимаемся, возвращаемся к себе на позиции.

Командир начинает одеваться, мы к нему: Ты куда? Он: Я туда, пойду на прежнюю. Давай мы с тобой. То есть мы поняли, что никаких, к чертям собачьим, Айдаровцев (организация запрещена в РФ), не было. Он: Нет, я пойду один, а то вы там накосячите. И он ушел.

Возвращается минут через 30, злой. А командир М., небольшой, но такой мощный, широкоплечий. Там чувствуется такая сила невообразимая. И он в такой ярости. Что оказалось? Привели туда молодых на нашу точку. И короче говоря, пулемётчик увидел наши тела на склоне. Почему они не были в курсе, что идет работа? Короче говоря, он передал своему камоду. Камод не разобравшись, не поставив в известность, дал команду открыть огонь. И при этом передал, что видит противника, который зашёл в тыл к нам. Пулемётчик начал работать.

Командир нам говорит: Парни, вам просто повезло, что он был неопытный. Был бы я на его месте, вы бы тут лежали шлангами. Ну, короче говоря, он этому командиру объяснил популярно, что и как нужно делать и сказал: Если бы кого-то из моих задвухсотило или затрёхсотило, я бы тебя ЦЕНЗУРА.

Когда вот так вот разобрались, разошлись. Кто сварил кофе, кто чайку. И вот ты такой сидишь, думаешь, тут тебя начинает посещать мысль. У тебя уже были прилёты, снаряд из танка прилетал к тебе, а тут тебя вот так твой, можно сказать братишка, раз, и ты бы умер. Вот это, да, это не то, что страшно, это неприятно.

Автор: Почему были осечки? Как события развивались дальше?

Каспер: Осечки, ну, в этом что-то было с гранатами. Такое случалось периодически. Тут от меня ничего не зависело и, в принципе, ко мне претензий нет. Хуже было, когда как-то раз точно также была стрелкотня, командир дал команду открыть огонь. Начали стрелять, я отстрелял рожок, кричу «Пустой!». Начинаю вставлять новый, вставил и у меня идёт щелчок и всё.

Я передёргиваю затвор, вылетает патрон, снова нажимаю на крючок, опять щелчок. Скидываю магазин, вставляю другой, у меня опять щелчок. Я поворачиваю голову, рядом лежит командир и тот просто на меня смотрит такими глазами.

Он не кричит, не ругается. Он просто смотрит на меня. А я не могу понять, что у меня происходит с автоматом. Причем я за автоматом следил, чистил его через день. И Командир всё это видел. Но вот этот знак вопроса в его глазах, это просто… Два вопроса в каждом зрачке, такие огненные. Каспер, что у тебя?! Я вставляю еще один рожок, передёргиваю и очередь пошла.

Короче говоря, когда всё закончилось, вернулись мы на позиции, я сижу, автомат держу перед собой, прикладом упёр. И у меня видимо начался отходняк, то ли чего. У меня руки ходили ходуном. А в голове прокручивались вот эти вот глаза командира. То есть нас 8 человек и, вдруг, один не стреляет, причём живой. И вот меня колбасит-колбасит.

Подходит командир, смотрит такой на меня и спокойным голосом, он вообще спокойный парень, спрашивает: Что у тебя? Я не знаю, у меня клинануло и все, сбросил несколько магазинов. Командир: Я же видел, ты автомат чистил.

Потом проходит несколько секунд, и он: А ты патроны протираешь? Я: Какие патроны? Он: Давай сюда. Я ему отдаю магазины. Он их разбирает. Видишь? А патроны все в мелкой дисперсной пыли от этой красной глины.

Да, я автомат драил, протирал, смазывал. А то, что патроны, ну, хрен его знает, может у меня в голове не отложилось или ещё что. Короче говоря, я с патронами ничего не делал. Но с той поры я чищу автомат, достаю все магазины, высыпаю все патроны и начинаю их все протирать. Протираю магазины, пружины, чтобы у меня больше не было таких проблем.

Если честно, я за своим автоматом ухаживал. Мне его как дали, он для меня он стал родным. И я понимал, что это то, за счет чего, я могу на этой войне выжить. И когда ребята автоматы меняли, трофеили или ещё что-то, я не, никогда. Мне его дали и всё, я с ним шел. Только один раз, когда меня контузило и меня вывезли, этот автомат заставили сдать, потом вручили новый.

Я такой: Можно мне старый вернуть? Он же у вас лежит. Не, бери новый. Я артачился, просил. Мне: Заканчивай тут устраивать. Получай оружие и иди. Я потом перенёс автомат к тому автомату на этот автомат и также его холил и лелеял.

Изображение сгенерировано ИИ

Автор: В предыдущей части интервью ты сказал о том, что использовал клюшку для гольфа не по назначению. Подписчики просят рассказать подробнее, что это было?

Каспер: Про клюшку для гольфа. У меня сын, хоккеист. Но, любит играть в гольф и ему мой друг подарил клюшку, Патер. И вот, во время ковидного карантина, в июне месяца, я просыпаюсь от шума на улице. Жена уже в окне, а на улице шум, мат, крики, угрозы! Смотрю в окно, а там шесть пьяных парней, с ними из дома девушка с грудничком и тоже пьяная. Они глумятся над пожилой соседкой с собакой, оскорбляют ее, пихают!

Она ключи уронила, хочет поднять, а они их пинают. И при этом идёт ругань с людьми из соседнего подъезда. Ночь, мне завтра вставать рано и вот эта женщина с Йорком на руках. Я шорты натянул, мокасы, клюшку в руки и вниз. Жена потом сказала, я охнуть не успела и что-то сказать, видела тебя рядом, и ты уже там, причем молча, тихо и без слов!

Я выскочил, увидел самого здорового и говорливого, и врезал ему! Он заорал и упал на четвереньки и побежал, я за ним, хотел локотки отработать, а тут свора наскочила. Я плюнул на него и занялся другими! Через минуту, было все тихо, только эти черти издалека покричали мне, что найдут меня! Чего искать, я вот! Потом соседи выскочили, да мы тут, да мы это, да мы то...

Я пошел спать. А через три дня пришла полиция. Этот тип написал заяву, а он сам сиделец и дружки его, такие же. В октябре – ноябре были суды. Мне светило сначала 5 лет, потом 3 года, потом условное, а потом этот урод сказал, что у него проблем со мной нет. Дело закрыли. У меня адвокат спросил потом, а ты понимаешь, что ты мог наделать? Нет, в тот момент, я не думал о последствиях, я думал об одном, передо мной ЦЕНЗУРА, и они должны лечь!

Автор: Вопрос от подписчика. «В одном из комментариев он с юмором пишет о своей работе в «Вагнере», как о ЗОЖ – работаешь на улице, там же спишь, много аэробной нагрузки, не бухаешь и не куришь. Красота. Да, ещё и похудел. Учитывая, что Каспер 1967 года рождения, то ему 56 лет. Наверняка, те тренеры с которыми он пересекался в своей хоккейной деятельности могли ему что – то подсказать в плане функциональной подготовки в его возрасте. Не прибегал ли он в зоне БД к применению спорт пита. БСА, Глюкозамин хондраитин, Омега, мельдоний миндронат и пр.?»

Каспер: Честно говоря, хоккейным тренерам, я и сам помогал и подсказывал, как работать с ребятами, ко мне парни из молодежки приезжали и с ними занимался. Своих сыновей тоже готовил и помогал. Я вместе с Юрзиновым В. В. , проводил семинары для тренеров по функциональной подготовке.

А, что касается ситуации на фронте, то ребятам рассказывал, когда надо пить воду и что туда добавлять, чтобы она быстро не уходила из организма, прочие мелочи, помогающие сохранить силы! У ребят были разные БАДы и бецеашки, но я это не использовал и не рекомендовал. Они закончатся и что дальше. По еде, честно скажу, меня сухпай, очень даже устраивал! Да, там могли и чего-то затрофеить и получить разнообразие, а так, мне было нормально. А, как-то раз под Кадемой, рассказал парню, а он был шеф-поваром, про терновник. И мы стали варить варенье из тёрна, отличная и вкусная вещь, кстати полезная! )

Источник

«У всех нормальных людей одно отверстие, а у тебя пять». Интервью с бойцом ЧВК Вагнер «Каспер". Часть 6

Изображение сгенерировано ИИ.

Когда меня с ранением эвакуировали, я был на Молях. Там я встретил Д. Он такой проходит, руку протягивает, а я не стал жать. Было желание врезать, но у нас с дисциплиной было нормально, фиг знает, чем бы закончилось.

Автор: Расскажи про своё денежное довольствие и была ли разница в его размере между сотрудниками компании с воли и бывшими заключенными?

Каспер: У нас (бригадных, т.е. сотрудников с воли) был оклад 240000 и 5000 в месяц нам давали кормовых на руки. У ребят из проекта К снабжение отличалось здорово от нас. Мы сидели на одной линии снабжения, они на другой. Им там, по-моему, каждые 10 дней приходил, как они сами говорили, «грев». Там были сигареты, печенье, сладости. Там были носки, прочие вещи, а нам давали деньги.

Но когда вот это всё приходило на отделение, то командир это всё делил на всех. Он не делал разницу между Ашниками и Кашниками (первые буквы на жетоне, А – с воли, К – из колоний прим. автора). Я не курил, поэтому на сигареты не садился, а потом командир сказал: Давай сделаем так. Ты у нас некурящий, я вот сигареты поделил, вот тебе остатки, и ты за ними смотри. Я, по крайней мере, знаю, что ты их не выкуришь и нигде их не профукаешь.

И когда время подходило, у ребят сигареты заканчивались, он подходил ко мне и такой: Каспер, давай сигареты. Сейчас ребятам выдам. А всё остальное: печенье, конфеты, сладкая вода, делилось прям четко-чётко по штучно. То есть не кучки, а считалось общее количество и делилось на 15 человек и раздавалось.

У меня был момент. Стало прохладно и моего камуфляжа было недостаточно, а ребята из проекта только что получили тёплые вещи. Ко мне командир подходит спрашивает, что у меня с вещами. Я ему говорю вот это и это есть. Он: Сейчас. Пошёл, притаскивает мне классную куртку, она приталивается, на куче утягивающих, и она новая. И даёт её мне. Я спрашиваю: А вы? Он: Голову себе не забивай.

Потом был момент, пришло тёплое бельё. Оно приходит по количеству ребят, а ребят 12. И он мне приносит. Я говорю: Командир, кто отказался? Он: У нас есть, осталось еще, ребята решили тебе дать. Поэтому, когда я получил деньги, то я, не раздумывая, подошёл к командиру и протянул ему пятёрку со словами: Вот, держи, покупай на них то, что ты считаешь нужным. Он: Тебе самому что-нибудь надо? Я говорю: Да, зубная паста, пара пачек влажных салфеток и очень молока хочу.

Командир: Давай, ты список составь, что надо, а мы дальше по деньгам решим, что и как. Я: Договорились. Короче говоря, я записал туда все свои хотелки. Плюсом добавил, так как у С. должна была быть днюха, энергетик, по банке на брата и две бутылки молока. Остальное на конфеты, печенье и пацанам на сигареты.

Я ему список отдал, он посмотрел, всё, нормально. И буквально..., там командиров отделений собирают в штаб на совещание, там он водителю список отдал. Тот, как в город поехал, закупился и приехав обратно, командиру всё принёс. Уже вечер был, и мы с этим энергетиком отметили день рождение С. У меня две бутылки молока, заказали кофе заварного, то есть кофейку сварили. Как бы всё отлично было. Вообще вечер такой классный получился.

А потом М., который меня на кофе «разводил», удачно выстрелом из трубы сложил домик с хохлами. Я ему подарил бутылку молока с подписью «Лучшему гранатомётчику». Он это оценил, так как молоко на передке вещь такая – дефицит.

Поэтому, то, что касается снабжения, вопросов и проблем не было. На столько все нормально к друг другу относились, что у меня даже мысли не возникло, что я оставлю деньги себе. У нас отделение, мы все живём одной жизнью, поэтому всё в общий котёл.

А когда с Кадемы вышли, был такой момент, может трассер (солдатские слухи прим. Автора) или на самом деле, что типа будут делить Кашников и Ашников и одна из причин, что разное снабжение. Я к командиру подошел: Делай, что хочешь, я от тебя не уйду. Мне плевать на снабжение. У меня, в принципе, всё своё есть. Мне сигареты не надо, а уж без сладостей я точно проживу, а одежду затрофею. Проблем нет. Командир такой смотрит: Ты это серьёзно говоришь? Я: Да, серьезно.

Было потом собрание командиров, там это озвучили. Потом мне ребята сказали, что по нашему поводу был серьезный разговор на 2 часа по мне и по В., чтобы нас оставить. И там был один парень, мы вместе с ним заходили. Он опытный боец, давно в компании, пулемётчик, замкомвзвода. И он решающее слово внёс: Что этих ребят делить? Они уже столько прошли. Мы реально одна семья. Без разницы, откуда парень, из ИК или, как Каспер из Москвы. Их не надо разделять, ничего.

Короче говоря, нас в подразделении всех и оставили. Я честно говорю, когда командир М. пришел и мне говорит: Всё нормально, ты у нас. Меня это реально тронуло. Это такие вещи, когда ты понимаешь, люди пошли, может быть, на определенный конфликт потому, что они в тебе уверены. Эта, скажем так, оценка твоей работы, твоих личных качеств. Твоего умения общаться с людьми в обычной и боевой обстановке.

У нас во взводе насчёт этого проблем не было. Мы научились друг с другом жить. Тут обстановка такая, что никуда не денешься, то есть жизнь тебя заставляет. Я с этими ребятами до сих пор общаюсь, они ко мне в гости приезжают. И я всегда им радуюсь, и они рады, встречают меня с любовью, мы накрываем стол.

Автор: В одной из предыдущих частей ты высказался негативно об одном человеке, а именно «ЦЕНЗУРА». С чем это связано?

Каспер: А по поводу «ЦЕНЗУРА» … Дали нам инженера. Такой высокий, худой мужик, жилистый. Но он сапёром никогда не был, прошел быстрые курсы и начал себя позиционировать, как опытного сапёра и все такие дела. Ну, самое главное в отделении есть сапёр. У меня с ним были достаточно ровные отношения, мы еще мелькали друг перед другом на Молях.

А тут на Углегорке мы оказались с ним в одном отделении. А потом начались какие-то непонятные, неприятные моменты проскальзывать. Вот, допустим, ребята садятся, чифир заварили, пригласили, он подходит, присаживается. Пацаны достают сигареты, курят. Он просит закурить, ему дают сигарету. Он вместе со всеми курит. Разговор идёт-идёт, выкурили, кто-то за следующей полез. Он опять: Дай мне закурить. Ему дают. Опять разговор идёт.

Через некоторое время он обращается снова: Дай закурить. Ему говорят: Ты точно также получаешь сигареты, как и мы, кури свои. И тот такой не смущаясь, ничего, достаёт пачку, из неё сигарету, зажигалку, закуривает. Ребята переглядываются между собой. Непонятно почему он так себя ведёт. Ну, ладно…

А потом был такой момент. Мы уже были под Кадемой и у нас была проблема с водой. Воды, по-моему, пару суток не было, там всё тяжко было. И тут нам объявляют о том, что нужна группа, чтобы сходить за водой на точку. Короче говоря, нас человека 4, в том числе и этот «орёл» с позывным Д., и мы туда рванули. Приходим на точку, там 4 пацана из вичёвых. Мы сели, сидим ждём, а к дереву стоит баклажка полуторалитровая, и она наполовину с водой.

Мы сидим и сидим, вечер, наверное, часов 17 было. И вдруг Д. подходит к старшему из ребят вичёвых и говорит: Можно попить воды? Тот ему говорит: Нас тут четверо. Вы сейчас воду получите, а мы неизвестно когда. Поэтому, давай дождись своей воды. Тот пожал плечами, нет и нет, отошел в сторонку.

Через некоторое время он достаёт кофе, достаёт плитку газовую, достаёт полтарашку воды и начинает варить себе кофе. И тут на этой полянке повисла тишина. Кто сидит, кто стоит, все смотрят на вот это действо и у людей слов нет.

Единственно, такой парень Д. не выдержал и говорит: Ну, ты, конечно, и ЦЕНЗУРА. А тот спокойно сварил себе кофе, попил. Тут прибегает паренёк один из вичёвых: Пацаны, вода пришла, сухпай пришел. Пошли забирать. Мы всё это унесли, ребятам пару баклажек оставили, чтобы они не мучались без воды. Там жарко, +30-35 днём, это вообще вешалка. И мы выдвинулись к себе на позиции и естественно всё рассказали командиру. Он такой вздохнул тяжело.

Потом у Д. были разные подобные косяки. В результате, когда он подорвался на своей растяжке, ну, как подорвался. Ему в задницу штук 5 осколков прилетело. Его вытащили. М. ему говорит: Слышь, Д., ты с таким раскладом на любой зоне будешь очень популярным человеком. Тот: Почему? М.: Ну, как почему? У всех нормальных людей одно отверстие, а у тебя 5. Там ржач стоял…

А дело было поздно, эвакуировать его не могли и дождались утра. Утро наступило, его в сопровождение забрали, с вещами забрали и понесли.

А с вещами там фигня получилась. На выход, когда сапёр идёт, он с собой собирает дофига мин, пластида, взрыватели, кабели. Набивает полный рюкзак и тащит. И очень часто сапёрам помогают тащить, он что-то передаёт. И парни к своей нагрузке, берут его. И Д. пройдёт метров 300, а потом начинает это всё раскидывать. Ну, парни берут и берут. А утро, когда наступило, надо его вытаскивать, естественно нужно все его принадлежности оставить здесь на позиции. Парни полезли в его рюкзак…и такой возглас удивления. Подбежали, рюкзак раскрыли, а он весь набит жратвой.

То есть, что он делал? Он набирал это всё, сапёрные дела, мины и прочее-прочее, потом это раздавал, а с собой он тащил жратву. И вот это выяснилось. Парни были в такой ярости. М. просто кипел. В результате оттащили его, парни вернулись и выяснилось, что пропала одна куртка и активные наушники.

Я активные наушники подарил командиру. М., а он их передал С. потому, что ему было более нужно. В результате эти наушники пропали. Когда это вскрылось, возмущению не было предела.

У нас куратор был, такой боевой парень. Ему рассказали про случившееся, он пообещал, что он разберётся, и чтобы Д., по крайней мере, у нас на позиции не было. Когда меня с ранением эвакуировали, я был на Молях. Там я встретил Д. Он такой проходит, руку протягивает, а я не стал жать. Было желание врезать, но у нас с дисциплиной было нормально, фиг знает, чем бы закончилось. Короче, я просто руку не пожал, прошёл мимо, как мимо пустого места.

Вот такие чувачки встречаются.

Автор: А когда ты понял, что тебя приняли в коллектив?

Каспер: У меня вот этот перевод из связистов в штурма не просто так прошёл. Я подмотался, пришёл к ребятам. Мне сказали возьми у стены поддоны из-под кирпичей, обустраивайся на них. Я обустроился, разложил спальник, рюкзак рядом, всё нормально. И, вдруг, прибегает А., находит меня и говорит: Каспер, подматывайся и на машине в штаб ШО (штурмовой отряд прим. Автора), тебя ждут.

Я, честно говоря, даже обалдел. И у меня первая мысль такая: На связь давно не выходил и, видимо, моя жена закипишила, вышла на друга, который мне помог устроиться. Я ей дал его телефон, ему её телефон, чтобы они были на связи, чтобы они могли обмениваться. И у меня возникла мысль, что она обратилась к другу, тот подключил связи и меня решили вытащить оттуда. Честно говорю, что я этому не был бы удивлён, зная уровень знакомств моего друга.

Короче говоря, я подмотался, прыгнул в каплю, нас привезли в штаб. Поднимаемся туда. Сидит командир, здоровый мужик, такой мощный, бородатый и он такой смотрит на меня: Ты Каспер? Я: Да. Командир: Тебе 54 года? Я: Нет, мне 55. Он такой: Ну, ладно, это к делу не относится. Тебя артиллеристы затребовали. Я такой на него смотрю: Не знаю. Командир: Почему за тебя попросили артиллеристы, чтобы тебя к себе забрать? Я: Не знаю. Он: Ты что-то умеешь? Я: Ну, высшее образование есть.

Так-то я понял, откуда ветер дует, то есть это наш друг, с которым был на Молях – артиллерист, он меня, скорее всего, и решил дернуть к себе. Тут у меня положение было какое? Вот если бы этот вызов в штаб прозвучал до 11 часов, когда я сидел и общался с комвзвода о том, что не хочу быть связистом, переведите в штурма. И был бы вот этот вызов, я бы согласился по полной программе, собрал бы вещи и поехал к артиллеристам. А так мою просьбу удовлетворили, я попал к пацанам, которым я хотел, а тут меня начнут выдергивать в арту.

Такое вот метание оно не хорошо. Ты добился своего, тебе возможность дали, а дёргаться еще куда-то, это не по мне. Это, как у хоккеистов, когда они мечутся из команды в команду, когда им то одно не так, то другое, то тренер плохой, то в раздевалке пахнет. Плохо это, нельзя так. И у меня командир ШО спрашивает: А ты-то сам, что хочешь? Отвечаю ему: Я в штурмах, в 1ом отделении у М. Хочу у него остаться.

Командир так внимательно посмотрел и своему помощнику говорит: Давай, вызывай Р., пусть возвращается, берёт этого парня и везёт обратно к себе. Я выхожу, сажусь в машину, Р. у меня спрашивает, я ему рассказываю. Он такой на меня внимательно смотрит: то есть ты отказался? Я: Да. Тот: Ну, ладно, поехали. Приезжаем в располагу, заезжаем в цех, я достаю вещи, иду.

Подходят ребята с нашего отделения. М. у меня спрашивает: Тебя чего вызывали? Я: Да там пришёл на меня вызов из артиллерии. Он: И чего? Я: Отказался. М.: А ты знаешь, что арта работает на оттяжке? Я: Знаю. М.: Ты знаешь, что в арте народу гибнет меньше, чем у нас? Я: Знаю М.: И ты отказался? Ты остался у нас? Он такой посмотрел внимательно глаза в глаза: Ну, пошли с нами, БРАТ.

Вот тогда меня братом назвали первый раз. До этого позывной или в ходу было обращение «Мужчина». Вроде бы не обидное, а с другой стороны…мужчина… А тут ты стал братом.

Источник

Исправленному верить – Шторм Z